Участие Одесского общества истории и древностей в создании городских гербов Таврической губернии первой половины XIX в.

Участие Одесского общества истории и древностей в создании городских гербов Таврической губернии первой половины XIX в.

(перевод статьи на русский язык)

Создание большинства исторических гербов городов Южной Украины приходится на период конца XVIII в. – началу ХХ в. и связано с историей развития городской геральдики в Российской империи в целом. Для Таврической губернии, как фактически и для всего региона в целом, характерно позднее появление городской геральдики как явления. Ключевым отличием геральдики городов Южной Украины от городской геральдики других историко-культурных регионов Украины стала именно роль центральной государственной власти в разработке, создании, утверждении и идейном наполнении городских гербов. В этом регионе процесс разработки гербов изначально находился под контролем центральных органов власти, гербы не подтверждались, а заново разрабатывались. Тематика гербовых эмблем должна была отвечать взглядам империи на новоприсоединенный регион – Новороссийский край.

Создание гербов для городов Таврической губернии приходится на период с 1834 г. по 1844 г. и принадлежит ко времени правления графа М. С. Воронцова в должности новороссийского и бессарабского генерал-губернатора (1823–1854 гг.). В этот период, начиная с 1820-х годов, подготовка и создание городских гербов в Российской империи постепенно переходит из непосредственного ведения Герольдии в компетенцию Министерства внутренних дел. Из-за загруженности разработкой дворянских гербов Герольдия не имела возможностей реально заниматься созданием городских гербов, постепенно переводя эти функции на находившиеся в подчинении министра внутренних дел местные органы власти. Согласно именному указу Николая I от 3 мая 1829 г., городские гербы были переданы в компетентность исполнительной полиции [1]. Поскольку в штате МВД не существовало отделов, непосредственно отвечавших за создание гербов, практическая задача подготовки проектов полностью переводилась на органы местных властей.

Учитывая последнее, профессиональность подготовки геральдического проекта в этот период особенно зависела от отношения к нему и уровня компетентности местных властей, которые и осуществляли выбор автора. Поэтому одной из актуальных проблем исследования создания гербов этого периода является установление авторства гербов и профессионализм их разработки. Особенно это касается гербов, разработанных местными авторами и посланных в Герольдию на утверждение. Лицо автора проекта при утверждении герба не считалось существенным, поэтому он обычно оставался неизвестным.

Одесское общество истории и древностей – первое научное общество Южной Украины, занимавшееся изучением истории и охраной памятников почти всего европейского юга Российской империи. Общество было создано в 1839 г. в Одессе при содействии графа М. С. Воронцова, ставшего его почетным президентом. Благодаря усилиям членов общества на научную основу были поставлены исследования античной и средневековой истории Северного Причерноморья, выявлен и опубликован большой массив источников по истории и этнографии региона.

Исследование темы создания городских гербов Южной Украины в целом и период конца XVIII–XIX вв. в частности, еще не получило достаточного освещения в историографии. Оно представлено преимущественно общими монографиями по истории украинской геральдики и рядом статей и брошюр, которые условно можно разделить на 2 группы. К 1-й группе относятся прежде всего труды А. Б. Гречило «Украинская городская геральдика» [2] и «Украинская территориальная геральдика» [3], в которых раскрыты и проанализированы основные тенденции развития истории городской и территориальной геральдики Украины. Кроме этого, значительную ценность имеет научно популярное издание «Гербы городов Украины XIV-I пол. ХХ в.»[4] авторства А. Б. Гречило, Ю. К. Савчука и И. И. Сварника. Книга составлена в форме справочника – каждому городу посвящена отдельная статья, кратко очерчивающая историю города, раскрывающая историю создания и использования его герба и содержащая его изображения. При этом издание носит определенно практический характер: из гербов максимально удалена символика Австрийской и Российской империй (как из изображений, так и из описаний), а изображения всех исторических гербов представлены в унифицированном виде в четырехугольных, закругленных снизу щитах (в соответствии с рекомендациями Украинского геральдического общества). Ко 2-й группе мы отнесли статьи, посвященные отдельным гербам или группам гербов: Я. А. Ищенко сравнила тематику исторических и советских гербов южных областей [5], а В. В. Нерубенко рассмотрел историю символов Керчи [6]. В результате этого историография вопроса представлена в основном отдельными упоминаниями об истории создания городских гербов Южной Украины, а участие Одесского общества истории и древностей в этом процессе в целом не нашло отражение в публикациях. Не являлось до этого предметом отдельного научного изучения также участие членов общества в создании гербов городов региона. Итак, целью этой статьи является исследование, на основе анализа документов Государственного архива Одесской области, участия и вклада Одесского общества истории и древностей в разработку гербов Таврической губернии и установление авторства геральдических проектов этого периода.

Основными источниками разведки стали документы из фондов генерал-губернатора Новороссийского и Бессарабского (Ф. 1) и Одесского общества истории и древностей (Ф. 93). Хронологически процесс создания гербов для городов Таврической губернии относится к периоду пребывания графа М. С. Воронцова в должности новороссийского генерал-губернатора и бессарабского наместника (1823–1854 гг., с 1828 г. – новороссийский и бессарабский генерал-губернатор). Дела фонда генерал-губернатора раскрывают общий контекст процесса создания городских гербов для Таврической губернии. К ним, в частности, относится дело 1834 г. «О гербах шести уездов Таврической губернии» [7], содержащее переписку М. С. Воронцова и чиновников Таврической губернии по разработке городских гербов. В дело входят документы за 1834–1838 гг., раскрывающие только начало процесса создания гербов для губернии. К сожалению, дело, в котором отложилась дальнейшая переписка «О гербах Таврической губернии и города Керчи» за 1838–1844 гг., было утрачено и известно только по архивному описанию.

В фонде Одесского общества истории и древностей отдельно выделено архивное дело под названием «Создание проектов гербов для городов Новороссийского края» [8], которое содержит документы по разработке гербов городов Таврической губернии. Дело состоит из переписки Общества – внутреннего (между его членами и канцелярией) и внешнего (с генерал-губернатором М. С. Воронцовым). Входные листы представлены оригиналами, выходные хранятся в виде отпусков и черновиков. Кроме переписки в деле содержатся цветные изображения проекта герба города Бердянска (Рис. 1, Рис. 2), присланного канцелярией керченского градоначальника.

Рис. 1. Рис. 2.

Процесс создания городской геральдики для губернии начался в марте 1834 г. по инициативе самого Воронцова. В ходе переписки с таврическим губернатором А. И. Казначеевым и керч-еникальским градоначальником С. С. Херхеулидзе, в течение апреля – июля 1834 г. к первоначальному проекту было добавлено также предложение о гербе города Керчи. Сформированные в результате этого предложения М. С. Воронцов изложил в рапорте Сенату от 28 августа 1834 г. По сравнению с первым его проектом изменения были внесены в герб Мелитополя и в общий список был добавлен герб Керчи. Однако присланные предложения не получили дальнейшую проверку и утверждение и фактически исчезли в столичном документообороте. Процесс создания гербов приостановился к 1837 г.

Толчком к возобновлению работы над гербами стал приказ Николая I от 15 апреля 1837 г., который обязывал градоначальников носить мундир с пуговицами, на которых должно быть изображение герба подведомственного города [9]. Керчь-еникальский градоначальник повторно обратился к Н. С. Воронцову с просьбой содействовать скорейшему утверждению ранее присланного герба «… дабы исполнить в точности вновь последовавший указ о пуговицах для Градоначальников, еще до приезда в Крым Августейшего посетителя» * [10]. В течение мая 1837-1838 гг. в процессе переписки между М. С. Воронцовым, Министерством внутренних дел и керченским градоначальником оказалось, что присланные еще в 1834 г. проекты гербов МВД не известны и не поступали на рассмотрение в Комитет министров, ни на утверждение в императора [11]. М. С. Воронцов заверил керченского градоначальника, что приложит усилия, чтобы довести дело утверждения гербов до конца [12]. Впоследствии министерство вернулось к рассмотрению геральдического дела и направило предварительный проект генерал-губернатору на доработку. Однако, пока продолжалась переписка между разными ведомствами, частично изменилось административно-территориальное устройство самой Таврической губернии. В 1839 г. был образован Ялтинский уезд, впоследствии к нему добавился выделенный из Мелитопольского уезда Ногайский (последний после перенесения уездного центра в Бердянск изменил свое название). Образовавшиеся уезды нуждались в разработке собственных гербов. В январе 1841 г. Бердянскому порту был предоставлен статус города с определенными привилегиями и правом на герб [13]. Учитывая все изменения, М. С. Воронцов обратился за помощью в разработке гербов для новых уездов в только что созданное Одесское общество истории и древностей.

В целом по вопросам разработки гербов Таврической губернии генерал-губернатор обращался в общество трижды. Первым письмом, от 23 октября 1839 г., он просил общество рассмотреть уже существующие проекты гербов для 6-ти уездов и Керчи и определить для них цвета, внести изменения в рисунки Мелитопольского и Симферопольского гербов, разработать герб для города Ялты и его уезда [14]. Вторым, от 6 мая 1840 г., канцелярия генерал-губернатора направила задачу подготовить герб для вновь Ногайского уезда, который был выделен из состава Мелитопольского. В этой связи генерал-губернатор предлагал использовать в новом гербе в качестве основной фигуры ногайскую кибитку из мелитопольского герба, дополнив ее эмблемой, указывающей на близость уезда к морю [15]. Третьим письмом от 10 июля 1841 г. обществу было поручено подготовить проект герба Бердянска, поскольку последнему был предоставлен статус города и среди привилегий числилось право на герб [16].

Приведенный М. С. Воронцовым в первом письме от октября 1839 г. базовый проект с описанием гербов, нуждавшихся в пересмотре и переработке, выглядел так:

«Объяснение гербов 6 уездов Таврической губернии и города Керчи.

1. Герб Днепровского уезда – эмблематическое изображение реки, несущей скипетр государства.

2. Перекопского уезда – ключ полуострова Крыма с окопом, составляющим вход в оной.

3. Евпаторийского уезда – баранья голова, означающая удобство Тарханного Кута к разведению серых овец, а эмблема медицины знаменует Сакския грязи, коих действительность не подвержена сомнению.

4. Феодосийского уезда – Генуэзская башня с корабельным носом, над нею возвышается герб Таврической губернии.

5. Мелитопольского уезда – нагайская будка или кибитка, показывающая прежнее кочевое состояние сего народа, российский герб в верхней части, знаменующий водворение его в постоянных жилищах; Крест и Евангелие, означающие существование в сем уезде Христиан Евангелического вероисповедания.

6. Симферопольского уезда – Чатыр-Даг, высочайшая из Крымских гор, входящая в состав уезда, над изображением сей горы возвышается крест.

7. Города Керчи – герб, украшенный сверху короною, представляет собою скачущего грифона, служившего и прежде гербом некогда процветавшей столицы Царей Восфорских – Пантикапеи, на месте коей основана нынешняя Керчь. Ключ внизу означает вход у Керчи из Черного моря в Азовское» [17].

К подготовке ответа М. С. Воронцову и разработке проектов гербов присоединились члены общества М. М. Мурзакевич и А. А. Скальковский. Просмотрев базовые варианты гербов для уездов Таврической губернии, согласно письму от 23 октября 1839 г. они сформировали ряд предложений. Благодаря тому, что в архивном деле сохранилось не только письмо ученых к обществу (впоследствии положенное в основу ответа генерал-губернатору), но и черновик их записей, в части случаев можно подробнее проследить процесс разработки проекта.

Герб Ялты, созданный М. М. Мурзакевичем и А. А. Скальковским, имел двойное значение, обозначая одновременно и природные особенности уезда, и связанные с местностью исторические события, относившиеся ко времени завоевания Крыма Российской империей; при этом герб сохранял лаконичность композиции. Приводим описание герба из письма авторов к обществу: «герб Ялты изображает щит, в голубом поле которого изображены крестообразно положенные две ветви – Лавровая и Виноградная, обе золотые. Виноградная ветвь с гроздью обозначает виноделие, которое преуспевает по всему южному берегу Крыма, теперь составляющем Ялтинский уезд, Лавровая же ветвь припоминает единственное место в России, где на открытом воздухе может расти Лавр. Равным образом ветвь припоминает и победу полученную в 1774 году, вблизи Алушты, при деревне Шумы, генералом Михаилом Илларионовичем Кутузовым, над Турецким десантом, и здесь получившим знаменитую в медицине рану позади глаз»[18]. Из текста черновика удалось установить, что другим вариантом цвета для герба могли быть перекрещены зеленые ветки в золотом поле. Если сравнить рассматриваемый проект с текстом узаконения [19], то заметно, что даже описание утвержденного варианта осталось почти неизменным.

Герб Днепровского уезда авторы планировали изменить полностью, поскольку бог реки и кувшин, из которого течет вода, указывают скорее на истоки Днепра, а не на его устье (возле которого уезд и расположен). Вместо этого они предлагали изобразить золотую Кинбурнскую цитадель, опирающуюся на синий волнистый пояс (Днепр) в красном или серебряном поле. Однако в финальный вариант эти предложения так и не вошли.

Герб Перекопского уезда Н. Н. Мурзакевич и А. А. Скальковский предложили несколько усложнить: пересечь щит надвое, оставив в первой части крепость Ор-Капу, а во второй, в зеленом поле изобразить «… земляной вал Тафрос, по преданию Иродота ископанный Скифами в отдаленные времена» [20]. Таким образом, по замыслу авторов можно было передать наследственность перекопского укрепления от античного скифского вала. В таком виде проект был включен в отчет обществу и М. С. Воронцову.

Для Евпатории члены общества, не меняя фигур, уточнили колористику герба – оба поля щита должны быть одинакового размера и зеленого цвета; баранью голову предлагалось сделать золотой (намек на «золотое руно»), жезл Асклепия – серебряным, а змею и чашу – черными.

Феодосийский герб предлагалось изменить почти полностью. В отличие от предоставленного образца, М. М. Мурзакевич и А. А. Скальковский предложили собственный вариант Феодосийского герба: щит разрезан надвое, в первой половине – серебряная генуэзская башня, на ней красный щиток со знаком, «изображающим тамгу Золотой Орды, хан которой Менгли-Гирей в ХІІІ веке, дал изволение Генуэзцам поселиться в Крыму» [21]; во второй половине – золотой якорь, для обозначения важности феодосийского порта для мореходства в древности. При этом оба поля щита предлагалось сделать синими. Очевидно, что тамга на щитке должна была отражать и «герб Кафы», как он представлялся в первой половине XIX в. Идею, что герб Кафы выглядел как тамга, отстаивал и сам М. М. Мурзакевич, изобразив его на титульном листе своего труда «История генуэзских поселений в Крыму» (1837 г.) [22].

При рассмотрении мелитопольского герба М. М. Мурзакевич и А. А. Скальковский оставили его таким же, что и в проекте М. С. Воронцова, ими было только определено положение на щите и цвете; авторы также предложили разделить нижнее поле на два зеленых, в соответствии с эмблемами серебряной ногайской кибитки в одном и золотых Евангелия с крестом – в другом: «в верхней части обозначить герб Всероссийский, в остальной нижней части щита – Св. Евангелие с крестом и потом Ногайскую кибитку поставить рядом – в зеленом поле, переделив эмблемы, обозначающие Менонитов и Ногайцев перпендикулярною чертою». При этом в черновике авторы подготовили своеобразный проект герба, отражавший этнокультурное разнообразие поселенцев Мелитопольского уезда. Вместо черного двуглавого орла в золотом поле, в верхней половине щита на синем поле размещался золотой шестиконечный крест, нижняя половина щита рассечена надвое, в правом зеленом поле – серебряная кибитка, в левом красном – золотое развернутое Евангелие. Золотой крест в синем поле должен был помечать старообрядцев, кибитка в зеленом поле – ногайцев, а Евангелие – менонитов [23]. Однако в представленную обществу разработку последний вариант так и не вошел.

В гербе Симферополя ученые поначалу собирались добавить сияние вокруг золотого креста над Чатыр-Дагом, однако в итоге оставили базовый проект без изменений. Герб Керчи вообще не упоминается ни в черновиках, ни в отчете обществу, очевидно, что никаких замечаний к нему не возникло.

Во 2-м письме, от 6 мая 1840 г., говорилось, как было сказано выше, о создании герба для новообразованного Ногайского уезда – через выделение из мелитопольского герба эмблемы, обозначающей ногайцев. В ответе на него от 30 мая 1840 г., М. М. Мурзакевич и А. А. Скальковский предложили проекты новых гербов для Мелитопольского и Ногайского уездов [24]. Скорость, с которой ученые подготовили ответ, объясняется, очевидно, легкостью задачи – им нужно было лишь создать эмблему, указывающую на близость нового уезда к морю и соединить ее с фигурой ногайской кибитки, извлеченной из мелитопольского герба.

Мелитопольский герб теперь представлял собой пересеченный щит, в верхнем золотом поле – «Всероссийский герб» (т.е. черный двуглавый орел), с перуном (молнией) и державой, в нижнем зеленом – золотой крест, положенный на золотое Св. Евангелие. Двуглавый орел с перуном означал, что эти земли были завоеваны вооруженной силой, а Евангелие указывало на расселение меннонитов. Фигура ногайской кибитки была перенесена в герб Ногайского уезда: в верхнем зеленом поле – серебряная войлочная ногайская кибитка с серебряной сохой, в нижнем синем – черный железный трехлапый якорь. В гербе Ногайского уезда зеленый цвет теперь должен обозначать плодородие занятых ногайцами степей, а железный якорь в синем поле – смежность этого уезда с морем и возникновение на его побережье каботажной торговли [25].

Ответ на 3-е, последнее, письмо М. С. Воронцова от 10 июля 1841 г., касавшееся разработки герба города Бердянска, готовил лично М. М. Мурзакевич. Следует отметить, что генерал-губернатор направил обществу проект возможного герба города, разработанный в канцелярии керченского градоначальника, с просьбой дать ему оценку [26]. Разработанный в Керчи проект был представлен в 2-х вариантах (Рис. 1, Рис. 2), отличавшихся между собой только характером разделения щита. Приводим его оригинальное описание: «Верхняя часть щита голубая, в ней изображено: 1-е Сноп, означающий плодородие и 2-е дельфин, в древние времена означал богатство и торговлю. Вторая часть золотая и в ней изображен летящий грифон, и несущий чрез море произрастение Бердянска – внизу море» [27].

Примечательно, что во 2-м варианте проекта герба (Рис. 2) разделение полей щита осуществлено шевроном (стропилом) с 3-мя пылающими гренадами, который сопровождается 2-мя маленькими звездами. Очень схожий геральдический тип (шеврон с тремя гренадами, сопровождаемый тремя звездами) уже раньше использовался в русской геральдике при разработке гербов Лейб-Кампании и присутствовал также в гербе самого М. С. Воронцова [28]. Правда, в лейб-кампанских гербах шеврон (стропило) золотой сопровождался тремя звездами, а не вторыми, как в этом проекте и вся композиция в целом выносилась в отдельное поле (в графских гербах – во главе щита, для всех остальных – в правом поле) [29]. Остается непонятным, что он должен был отражать в гербе нового города, поскольку в описании объяснения этому нет. Можно предположить, что таким образом автор проекта хотел подчеркнуть связь Бердянска с графом М. С. Воронцовым. Вместе с тем рассматриваемый проект слабо характеризовал сам город Бердянск (и не устраивал М. С. Воронцова), и даже в качестве образца Н. Н. Мурзакевич его не использовал.

Для герба Бердянска историк подготовил проект, который, учитывая особенности населения и топографии города, должен был отражать хозяйственные особенности и введение мореходства. Проект описан следующим образом: «Щит разделенный на две половины. В верхней части, в голубом поле железный якорь, с сидящим наверху его двуглавым орлом со щитом на груди; в щите этом, на красном поле начальная буква имени Царствующего Государя Николая I. В нижней части щита, разделенного на две половины, в правой – среди зеленого поля, серебряная Ногайская войлочная кибитка, а в левой, тоже среди зеленого поля золотой сноп» [30]. Здесь мы снова сталкиваемся с неоправданным совмещением одноцветных полей во новосочиненном гербе. Примечательно, что городской герб использовал некоторые фигуры из ранее разработанного проекта уездного герба; при этом в гербе Бердянска поля будто «перевернуты» – синее поле с железным якорем помещено сверху, зеленое с кибиткой – снизу. Основным новшеством стала фигура двуглавого орла с вензелем Николая І, подчеркивая, что именно им городу были предоставлены статус, права и привилегии. Однако вследствие переноса уездного центра из Ногайска в Бердянск в 1842 г. от планов предоставить последнему собственный герб решили отказаться. Уездный герб по принятой на тот момент практике использовался одновременно как городской (для уездного центра), поэтому созданный М. М. Мурзакевичем проект герба Бердянска остался нереализованным.

Одним из спорных вопросов в рассматриваемых нами проектах являлось использование авторами железного цвета. Имеется в виду решение поместить в синее поле бердянского герба трехлапый железный якорь. В проекте герба Ногайского уезда он назван "черным железным"; в созданном М. М. Мурзакевичем проекте герба города Бердянска – просто «железным». Железный или серо-железный (eisengrau) цвет относится к негеральдическим и его использование характерно прежде всего для немецкой геральдической практики. Соответственно, как допустимо в геральдике, железный цвет упоминается также в труде Й. Х. Гаттерера «Начертание гербоведения» [31]. Переведенная в 1805 г. секретарем Герольдии Глебом Мальгиным, это был один из немногих трудов по геральдике в Российской империи того времени. Вместе с железным, в немецкой геральдике применяются также пепельный (auschfarb), земляной (erdumberfarb), коричневый (braun), стальной (stahlblau) и оранжевый (rothgelb) – второстепенные цвета, которые нельзя назвать геральдическими в полном смысле [32]. Можно с осторожностью предположить, что М. М. Мурзакевич и А. А. Скальковский лучше знакомы именно с немецкой геральдикой, или по меньшей мере с правилами, которые в ней применялись.

Примечательно, что, зная правила и практики геральдики, в нескольких проектах авторы допускали совмещение одноцветных полей в щите. В 3-х случаях они предлагали разместить рядом поля одинакового цвета – в проектах Бердянска, Мелитополя и Феодосии. В первых 2-х это должны быть 2 одинаково зеленых нижних четверти щита, в последнем – щит в целом разделялся пополам, однако оба поля должны быть синими.

Процесс разработки гербов для Таврической губернии завершился утверждением гербов только в ноябре 1844 г., в общей сложности растянувшись на 10 лет (1834–1844 гг.). Участие членов ОТИД в создании городской геральдики Таврической губернии стало следствием общих тенденций в создании городских гербов Российской империи во время правления Николая I. Профессионализм подготовки гербов этого периода во многом зависел от возможностей и компетентности региональных чиновников, поэтому участие в этом процессе Одесского общества истории и древностей стало следствием действий генерал-губернатора М. С. Воронцова, одновременно являвшегося одним из основателей общества и его почетным президентом. Сильной стороной геральдических наработок, сделанных членами общества, являлось обращение к истории края (антической и средневековой), как основного источника для идейного наполнения гербов. В некоторых случаях (например, для герба Перекопа) это приводило к усложнению общей композиции герба. Предложенные М. М. Мурзакевичем и А. А. Скальковским геральдические разработки были воплощены частично. Гербы Ялты и Бердянска (второй – на основе герба Ногайского уезда) были утверждены на основе разработанных ими проектов, и их описания в акте утверждения почти совпадают с авторскими. Замечания по поводу изменений в гербах Перекопа и Евпатории остались без дальнейших последствий; герб Феодосии был утвержден без изменений, в таком же виде, как и в первоначальном проекте. Однако участие ученых в процессе создания городских гербов в целом положительно повлияло на качество и профессиональность подготовки геральдических проектов для Таврической губернии.

Список литературы:

1. Соболева Н. А. Российская городская и областная геральдика XVIII–XIX вв. Москва: Наука, 1981. С. 128–129.

2. Ґречило А. Б. Українська міська геральдика. Київ-Львів: Українське геральдичне товариство, 1998. 191 с.

3. Ґречило А. Б. Українська територіальна геральдика. Львів: Ін-т укр. археографії імені М. С. Грушевського НАН України, Українське геральдичне т-во, 2010. 280 с.

4. Ґречило А. Б., Савчук Ю. К., Сварник І. І. Герби міст України (XIV – I пол. ХХ ст.). Київ: Брама, 2001. 400 с.

5. Іщенко Я. Порівняльний аналіз знакових систем історичних міських гербів та гербів радянської доби (на прикладі емблем міст Одеської, Миколаївської, Херсонської, Кіровоградської та Запорізької областей) // Спеціальні історичні дисципліни: питання теорії та методики. Ч. 3. Київ, 1999. С. 100–116.

6. Нерубенко В. Історія символів Керчі // Знак. Вісник УГТ. 1996. Число 12. С. 10–11.

7. Госархив Одесской обл. (Государственный архив Одесской области). Ф. 1. Оп. 200. Д. 20. Л. 30.

8. Там само. Ф. 93. Оп. 1. Д. 57. Л. 19.

9. О пуговицах на мундирах и мундирных фраках градоначальников // Полное Собрание Законов Российской империи. Собрание 2. Т. 12 (1837). № 10140. С. 239.

10. Госархив Одесской обл. Ф. 1. Оп. 200. Д. 20. Л. 19.

11. Там же. Л. 20–21зв.

12. Там же. Л. 30–30зв.

13. О наименовании Бердянского порта городом и о льготе водворившимся в оном // ПСЗ. Собрание 2. Т. 16 (1841). № 14141. С. 1.

14. Госархив Одесской обл. Ф. 93. Оп. 1. Д. 57. Л. 2.

15. Там же. Л. 11–11об.

16. Там же. Л. 14–14об.

17. Там же. Л. 5–5об.

18. Там же. Л. 7.

19. О утверждении гербов уездов Таврической губернии // ПСЗ. Собрание 2. Т. 20 (1845). № 18690. С. 162.

20. Госархив Одесской обл. Ф. 93. Оп. 1. Д. 57. Л. 7об.

21. Там же.

22. Мурзакевич Н. История генуэзских поселений в Крыму. Одесса: городская типография, 1837. 91 c. + V c.

23. Госархив Одесской обл. Ф. 93. Оп. 1. Д. 57. Л. 6.

24. Там же. Л. 12–12об.

25. Там же. Л. 12об.

26. Там же. Л. 14–16об.

27. Там же. Л. 15.

28. Тройницкий С. Гербы Лейб-Кампании обер- и унтер-офицеров и рядовых / сост. С. Н. Тройницкий, худ. О. А. Шарлемань. Петроград: Сириус, [1914]. С. 1–2.

29. Там же. С. ХІ.

30. Госархив Одесской обл. Ф. 93. Оп. 1. Д. 57. Л. 18–18об.

31. Гаттерер И. Х. Начертание гербоведения. [СПб.]: В Императорской типографии, 1805. С. 32.

32. Арсеньев Ю. В. Геральдика: Лекции читанные в Московском Археологическом институте 1907–1908 году. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2001. С. 154–155.

См. также:

оригинал статьи на украинском языке:

Ящук А.В. Участь Одеського товариства історії та старожитностей у ство-ренні міських гербів Таврійської губернії першої половини ХІХ століття // Архіви України. 2019. № 2 (319). С. 212–223.

---