Развитие парадного оружия в Восточной Европе

В Кулаков, д н., Москва
Р GИТИ6 П РМН Г Ружия
G G GТ ЧН Й 6.GР П6
Оружие раннесредневекового населения Восточной Европы на рубеже
распада родовых отношений и становления государственности имело не
только боевое, но и иное значение. На основе анализа погребальных
древностей восточных славян современная наука пришла к следующему
выводу. Если в предгосударственный период присутствие оружия в могилах
показывало статус погребённого, то в XI XIII вв. в тщательно сохранявшихся
мечах князей и героев видели отображение их славы. Развитие феодальной организации выдвинуло меч в качестве важнейшего
военного и государственного символа 1Считается, что наряду с
мечом и копьем символом княжеской власти являлся и миниатюрный топорик,
применявшийся, возможно, в дворцовых церемониях2. Этот вывод
сделан прежде всего с учётом декора мечей и топоров, в ряде случаев
выполненном на высоком художественном уровне с применением благородных
металлов.
Анализ структуры и смысла орнамента на топориках амулетах XI XI 1
вв., имитировавших не только декор, но и форму больших топоров, проведён
В Даркевичем. Автор убедительно доказал, что данные амулеты,
восходящие к топорам типов IV и VIII по АН. Кирпичникову являлись
оберегами и символами Перуна3 В связи с этим возникает вопрос не
имел ли культовый смысл и декор архетипов этих амулетов реальных
топоров, а также и некоторых мечей
Для выяснения этого вопроса следует обратиться к древностям славян
на раннем этапе их истории. На территории, ставшей впоследствии
ядром Польского государства, в среднем течении р. Вислы, в ареале гоплян
и мазовшан в VI в. н появляются ножи с волютообразными навершиями рис. 1В дальнейшем через Подунавье эти ножи распространяются
в Восточной Европе, где существуют до IX века. Б. Шиманьский,
привлекая обширный археологический материал, доказал, что эти ножи
являлись атрибутом славянских жрецов и были непосредственно связаны
с земледельческими кулыами4 Сообщение Прокопия Кесарийского позволило
сделать вывод, что уже в VI в., времени появления жертвенных
ножей, славяне приносили в жертву Перуну быков5. Традиции подобного
жертвоприношения, в котором со временем быка заменил козёл, дошли
до нас в устном русском народном творчестве6. Обрядовые песни прямо
упомина Т нож как атрибут жертвоприношения. Связь ж ртвы Перуну с
ножом позволяет трактовать волюты ранних культовых ножей славян как
символ рогов быка козла, барана как жертвенного животного pars pro
toto Зигзаги на рукоятях этих ножей символы молний7 подтверждают
принадлежность этих предметов культу бога владыки молний. 5 1
Уже на первичном этапе оформления славянской практики жер во
приношений Перуну с населением Повисления сталкиваются пруссы К
нач. XIII в. пруссы частично занимают земли гоплян и мазовшан, проникая
набегами за р Вислу9. В пределах конфедераци.и прусских земель
оказалось большое количество славян. Последние принесли пруссам
многовековые традиции земледелия 10. Логично предположить, что наряду
с этим, западные балты могли познакомиться и с земледельческим культом
славян. К сожалению, прусская этнография, сохранившаяся фрагментарно,
в этом вопросе помочь не может. Зато традиции литовцев,
связанные с богом Перкунасом, от которого зависит благополучие земледельца,
тщательно собранные В Даркевичем отвечают на з.тот вопрос
однозначно. Многочисленные земледельческие обряды, связанные
с топором символом Перкунаса, роль топора как оберега показывают
значительное сходство литовского культа бога громовника со славянскими
языческими традициями XI XII вв. У пруссов в 1520 г. зафиксировано
жертвоприношение богу громовнику быка 12. Быки и их жертвоприношения
были, несомненно, известны пруссам и аукштайтам не позднее
XIII в., ибо уже в это время они использовали бычьи пахотные упряжки 13.
Современный уровень изученности древностей балтов позволяет выделить
среди типов их вооружения предметы сакрального характера. К
ним относятся прежде всего однолезвийные мечи с антенновидными навершиями рис. 2, 0 экз Местом их появления Р ВолкайтеКулика
ускене определяет западную Литву, время бьггования кон. X XI вв. 14
Прототипы этих мечей двулезвийные клинки типов Z и Z особый появляются
в Прибалтике и на Руси, как доказал АН. Кирпичников, не ранее рубежа
X XI вв. 15
Железные навершия и nерекресn 1я создают конструкцию рукояти, делающею
меч непригодным для боевого фехтования. С другой стороны,
антенновидные навершия этих клинков аналогичны по устройству и, видимо,
по семантической значимости, навершиям жертвенных ножей славян.
Те и другие использовались при заклани жертв Перуну Перкунасу.
Обращает внимание необычная форма перекрестия таких мечей. Своим
це 1тральным выступом они показывают знакомство балтских оружейников
с эфесами мадьярских и русских сабель. Эта особенность сабельного
перекрестия запертого вражеского удара могла появиться на мечах не
ранее XII в. 16, что уточняет время оформления деталей сакральных мечей
балтов.
Перекрестие этих мечей по форме и прорезному орнаменту полностью 17 соответствует двойному топорику амулету Перуна из Новгорода Даже
такая мельчайшая деталь, как прорезные линии в самой узкой части то 18 пора, совпадают на подвеске из Новгорода и на балтских мечах
Итак, самостоятельное создание западнобалтскими оружейниками ножа
меча 19 и знакомство дружины Прибалтики20 с оружием Поднепровья
привели к оформлению в XI XII вв. местного типа сабли меча. Это ставшее
сакральным оружие возникает как в западной Литве, так и на Самбии
2 1и проникает в землю ливов 52
Великолепным экземпляром подобного оружия является меч из музея
Барджелло во Флоренции рис. 2, 3 приписываемый польскому феодалу
Яксе из Мехува22 Последний поставил меч в Италии по обету между 62
и 76 гг. К знатному воину из окрестностей Кракова этот меч мог попасть
только как трофей одного из сражений с пруссами, которыми так богат
был для Польши XII в. Сакральные мечи балтов тип по А Кирпичникоеу
на Руси редок таковыми воспринимались и в Польше. Это
подтверждается не только жертвой по обету Яксы из Мехува. Коронационный
меч польских королей знамени тый Щербец изготовленный до 1248 г. для князя Мазовецкого Болесл ва, чьи владения граничили с
прусскими землями23, повторяет отдельные детали сакральных мечей
балтов рис. 2, 4 Отголоски их оформления отразились и в антенновидных
навершиях в одном с ае головка козла однолезвийных ножей
Нижней Германии XIV XV вв. 4
Изображение жертвенных козлов на перекрестии м ча из музея Барджелло
соотносятся с богато орнаментированными топорами из Шлёнска рис. 3 На мече и топорах представлены парные изображения козлов на
топорах с обеих сторон лезвия Техника изготовления изображений
плакировка серебряным л.истом с бронзовыми инкрустациями не х рактерная
для Центральной Ев опы и Скандинавии, хорошо известна в дружинных
древностях пруссдв 5 и аукштайтов26 X XII вв. С другой стороны,
парные изображения жертвенных козлов появляю тся на фибулах оберегах
27 в земле nруссов с сер. Х в. 28 и существуют у западных балтов
вплоть до XIV в. рис. 5, 4, 7 Символ жертвенных животных, как и навершия
ритуальных мечей9 отображаюt биоnиральные головки булавок
Западной Литвы X XI ев. 2 Это позволяет предположить не только устойчивые
эападнобалтские традиции жертвования богу громовнику парнокопытных
домашних животных козлов, но и прибалтийское происхождение
архетипов топориков одерского левобережья. Данные предметы
относятся к топорам типа rv по А. Н. Кирпичникову Счиrается, что данный
тип оружия конного воина возник в Х в. на Руси30. Однако находки
топоров типа IV, украшенных таушированным орнаментом, позволили П.
Паульсену выделить их в особую северобалтийскую группу. Такое обособление
орнаменП 1рованных топоров типа IV общепризнанно3 1Их происхождение
гипотетически можно связать с землёй пруссов, ибо самый
ранний, реалистически изображавший птичье крыло орнамент встреч.ен в
прусских дружинных погребениях32. На востоке Балтийского бассейна
орнамент этих топоров геометризируется, сохраняя при этом отдельнь 1е
элементы архетипа рис. 3, 3 Полу.круглые очертания перьев превращаются
в ромбические фигуры, длиннь 1е маховые перья оформляются в
виде зигзагов.
Родившееся в дружинной среде пруссов топоры с оrверстием и крючком
в нижней части лезвия первоначальнQ имели сугубо боевое назначение.
На это указывают их характерные чер 1Ъ 1Отверстие в лезвии предназначалось
для крепления шкота 33, крюк позволял nлотнее держаться топо 53
ру в борту вражеской ладьи или способствовал стаскиванию с коня противника.
Шкот позволял притягивать топор обратно после броска Этим
данные топоры совмещали функции как поз нейших абордажных
крючьев, так и метательных франциск IV V вв. н Однако уже на рубеже
XI XII вв. подобные топоры крючок у них меньше размерами относительно
боевых топоров служат прусским жрецам. Это явствует из сцены
принесения прусским жрецом Сикко миссионера Войцеха в жертвJ
языческим богам, представленной на Гнезненских вратах сер. XII в. рис. 3, 4
Можно предположить, что культовые функции присущи и топорам с
плакированными сакральными изображениями36 найденными в Восточной
Европе рис. 1Представленный на них в ряде случаев орнаментальный
мотив процветшего ростка т топорик Андрея Боголюбского сим бирский топорик и т вписывается в схему культовых воззрений,
связанных с земледельческими обрядами, адресованными боrуrромовнику.
Известные по этнографическим данным костяные уже не
жертвенные топоры XVII XIX вв., бытовавшие в Прибалтике, снабжались
аналогичными изображениями37 Следы сработанности на их лезвиях, как
и на остриях древнерусских топориков амулетов, указывают на то, что
ими производились ритуальные действия, связанные с ударами лезвия имитация рубки первого дерева на будущем пахотном поле и т Наиболее
ранний из костяных топоров, найденный в Быдгощи Польша и
датируемый XI в. 38 по декору восходит к пернатому орнаменту прусских
топориков с крючком. Обнаруженный на польско прусском пограничьи,
топорик из Быдгощи относится, вероятно, к кругу атрибутов прусских
жрецов.
Таким образом, в древностях балтов и славян выявлен ряд категорий
оружия, применявшегося, видимо, первоначально при заклании жертвы.
Затем это оружие в уменьшенном размере и в ином материале стало
оберегами и орудиями магии. 1Жертвенные ножи с волютообразными навершиями. Их распространение
в VI IX вв. соответствует расселению славянских племен в
Восточной Европе. Эти ножи применялись жрецами при заклании парнокопытных
животных небольших размеров козлов и баранов жертвенные
ножи невелики по размерам Данная культовая практика несомненно
связана прежде всего с земледелием. Отсутствие деревянной или костяной
рукояти сближает жертвенные ножи с плужными.
2. С кон. Х по XI I вв. в землях пруссов, куршей и, в меньшей степени,
ливов при жертвоприношениях используются ножи мечи с перекрестиями
в виде пары топоров. Причастность этого оружия культу Перкунаса подтверждается
формой антенновидных наверший мечей балтов. Не исключено,
что ритуальное значение имели и мечи ливов Q бронзовыми
рукоятями в виде пары драконов, однако их рассмотрение в рамки данной
работы не входит.
Обычай применения неславянским39 населением Восточной Европы
мечей при жертвоприношениях отмечен как в письменной традиции ибн 54
Фад лан 40 так и в археологическом материале. Анализ последнего позволил
установить возникновение в дружинной среде Поднепровья традиции
жертвоприношения козла или барана4 1Эти заклания предназначались
повелителю молний Тору, что подтверждается находкой в
знаменитой Чёрной Могиле его статуэтки42 находившейся в верхней
части могильной насыпи рядом с двумя скрамасаксами. Последние совершенно
справедливо определены БА Рыбаковым как жертвенные
мечи43 применявшиеся при заклании барана, шкуры и кости которого были
помещены в насыпь рядом.
Как и жертвенные скрамасаксы Гнёздова и Чёрной Могилы, культовые
мечи западных балтов тоже имеют однолезвийный клинок длиной до 80
см. Представляется вполне вероятным знакомство дружинников балтов с
этим обрядом в Поднепровье. После возникновения её в пределах Руси Х в. данная культовая практика с кон. Х в. начинает использоваться на
берегах Балтики. Как и русские дружинники, балты применяют меч при
жертвоприношении богу громовнику Перкунасу. Этот обычай перенимают
потом и ливы.
В X XI ев. известны культовые мечи скандинавского происхождения,
имевшие костяные перекрестия. Последние не предполагают использования
этого оружия в бою. Перекрестие меча из Сиггуны на одной из сторон
несёт изображение головы мужчины с длинными волосами и усами,
на другой фигурку козла44 Отметим, что более ранний жертвенный
скрамасакс из кургана 7 4 в Гнёздове между рукоятью и клинком был
снабжён серебряной головкой бородатого мужчины45 Меч св. Стефана
из клада в соборе Св. Вита Прага снабжён аналогичным по материалу,
форме и изображениям nерекрестием46 Культовый меч типа Т по Я. Летерсену
из Островита Зеленогурское воев. Польши также был снабжён
костяным перекрестием и навершием47

3. Результатом связей с восточной Европой является, вероятно, появление
сначала в земле пруссов, а затем и у других народов Прибалтики
боевого топора типа IV по А. Н. Кирпичникову С кон. Х в. эти топоры
украшаются здесь таушированным пернатым орнаментом, удачно
сочетающимся по смыслу с формой самого топора птичье крыло Можно
предположить, что данный предмет вооружения тоже использовался в
жертвоприношениях. Его орнамент и форма указывают на объект заклания птицу. Доказано, что в сонме жертв северным богам не последнее
место занимал петух, связанный с культом Одина и загробным миром48

Наличие подобного жертвоприношения в культе пруссов неудивительно,
ибо новейшие исследования выявили плотные связи в скандинавской и
балтской мифологиях49 Свидетельства подобной культовой практики у
пруссов и литовцев подтверждают данные археологии50 и этнографии5 1

4. Появление в Восточной и Центральной Европе в XI в. культовых топориков
небольших размеров является следствием интенсивных связей
местного населения с Прибалтикой. Как у восточных славян, так и у мора 55
ван и сленжан эти топоры характеризуются а формами, восходящими к
общему прототипу, представленному в Прибалтике б некоторые топоры
копируют чисто балтские формы, например, общеизвестный ладожский
топорик воспроизводит форму узколезвийных топоров52 древнего населения
Литвы и Латвии X XI ев. в данные топоры украшены плакировкой,
характерной прежде всего для декоративного искусства пруссов и аукштайтов
XI XII вв. Культовые топорики, по размерам и ввиду узкого лезвия
не пригодные для боевых действий, обнаружены вне археологических
комплексов, изредка на городищах святилищах Содержание композиции
изображений, представленных на восточнославянских топориках растительный орнамент указывает на их причастность к культу плодородия.
Тот факт, что они встречены в окраинных, слабо подверженных
христианизации землях Руси рис. 1подтверждает их языческую сущность.
Показательно, что в некоторых пунктах их распространения ранее
бытовали ножи с волютообразными навершиями Новгородчина и
всrречены топорь 1с пернатым орнаментом Это указывает на устойчивые
традиЦi 1и существования жертвенного и культового оружия у
восточных славян. В связи с этим трудно предположить правомерность
упоминавшейся выше концепции их использования в дворцовых церемониях.
Топорики царских рынд позднейшего времени по форме лезвия
воспроизводят равносторонние секи ы типа М по Я. Петерсену варяжской
гвардии императоров Византии5
Топорики Шлёнска и Моравии рис. 4 по форме восходящие к прусским
образцам, являются результатом своеобразной языческой оппозиции,
возникшей по отношению к католицизму на данных территориях в XI в.
Важное значение при этом имело, видимо, и влияние проникавших в верховья
р. ВИслы в резу ль тате прусских походов балтских культовых традиций
55. Даже погребение чешского князя Болеслава IV ум. 999 г. сопрqвождалось
причастными к культу плодородия жер 1Вами домашних животных56.
5. Таким образом, практически все категории и типы жертвенного оружия
балтов и славян VI X 1вв. связаны с земледельческой культовой
практикой поклонения боrу rромовнику ЛеРt уНасу Перуну Аналогичные
предметы у скандинавов соответствуют культу Тора. В Восточной Европе
Перун почитался как в виде идола Новrород, Киев так и в виде топора с
сакральными изображениями57 Топор или его аналог заменитель
трёхлопастной крест символы громовника на фибулах ливов X XI вв. 59
и парные фигурки козло з на фибулах западных балтов X XIV вв. рис. 5,
4, 7 указывают на почитание боrа через его атрибуты и жертвеннь 1х животных.
Самое раннее антропоморфное изображение громовника известно
на англо фризских серебряных монетах скеаттах VIII в. рис. 5, 1Здесь
Тор представлен длинноволосым и длинноусым мужчиной, как и на упоминавшемся
выше перекрестии меча из Сигтуны. По бокам мужской головы
на монетах представлены символы топора Тора лопастные кресты На
реверсе монет бегущий козё.п, неразлучный спуrник Тора, нёсший его гро 56
мовую колесницу. В современной литературе, несмотря на указанные
выше конкретные реалии, установилась тенденция соотнесения этих изображений
с Одином60

В дружинном искусстве Поднепровья, в Х в., впитавшем разнокультурные
традиции, создаётся образ Тора с парой козлов рис. 5, 2 представленных
и отдельно от своеrо повелителя рис. 5, 3 Образ Тора с двумя
животными спутниками воспроизводит композицию Один и вороны
известную у герма цев уже с V в. н 6 1Этой же схеме соответствуют
прусские дружинные изображения как Перкунаса рис. 5, 5 так и его рогатого
спутника с символами громовника на кончиках рогов рис. 5, 6
Сходство композиции изображения бога повелителя молний результат
становления единой дружинной культуры Балтийского субреrиона, объединявшего
в своих пределах различные этносы, близкие между собой как
в экономическом и хозяйственном отношениях, так и в области искусства,
стоявших на одном уровне общественного развития62

Находки IX в. в Микульчице Великая Моравия подтверждают единые
представления славян, балтов и скандинавов об атрибутах и животныхспутниках
боrа rромовника. Фигурка Перуна на наконечнике ремня снабжена
топором молотом и символом жертвенного животного рогом63

Сцена борьбы козла с драконом64 на культовом жребии воссоздаёт мотив
основного индоевропейского мифа. Его персонажи рогатый скот и дракон
наряду с богом громовником надолго закрепились в фольклоре славян
и балтов 65.
Подводя итог, можно сказать, что культовое оружие на рубеже тысячелетий
н было присуще как народам востока, так и центра и севера
Европы. Жертвенные мечи и топоры объединяются общими формами,
родившимися в Х в. в бассейне Балтики. Единой является смысловая нагрузка
декора этого оружия. Кроме пернатого орнамента топоров пруссов,
остальное культовое оружие связано с поклонением богу громовнику.
У балтов мечи для жертвоприношений отличаются от боевого оружия
секировидными перекрестиями и антенновидными навершиями, у скандинавов несут на костяных перекрестиях изображения Тора и его козлов.
Подобные изображения с прибавлением мотива процветшего ростка
представлены на топоре из Маммен дания 66 Последний элемент орнамента
является ведущим на культовых топориках Восточной Европы.
XI в. явился переломным в истории европейского язычества. Во многом
под давлением христианства кровавые жертвоприношения сменяются
бескровными ритуалами67 В свете этого культовые топорики Древней
Руси XI XII вв. и этнографические костяные топоры Прибалтики могут
считаться уже не жертвенными как мечи пруссов и куршей и топоры мораван
а магическим оружием68
Магические изображения, связанные с земледельческими культами и
отражающие принесение в жертву рогатых парнокопытных животных,
представлены сначала в декоре княжеского вооружения69 и снаряжения70 57
XI XII 88. переходят на дворянские гербы XIII в. Польша 1и в конечном
итоге сохраняются на традиционной народной одежде72
Изучение культового оружия народов Восточной Европы показывает
возникновение и развитие общего для балтов, славян и скандинавов
культа бога громовника, у первых двух народов оттесняющего верховное
божество73 Эта перемена в религиозных воззрениях связана с деятельностью
дружины, вышедшей из рамок общественных и религиозных
струюу рода. Княжеская принадлежность культа Перуна на Руси. бес
спорна 4

В дружинной среде славян и балтов формировалась прослойка независимых
от рода жрецов, которым и принадлежало жертвенное оружие,
рассмотренное в данной работе. Топько плотный контакт этих жрецов с
дружиной может объяснить заимствование для жертвенного оружия дружинных
типов вооружения.
Конечный акт заклания жертвенным оружием помещение головы
жертвы в культовый сосуд представлен в упомянутых выше погребениях
в Чёрной Могиле и Гнёздове, положение головы барана на алтарь Перуна
показано в деревянной скульптуре из Новгорода вторая пол. Х в. 75

Апофеозом культа бога громовника, развившегося в дружинной культуре,
явилось создание князем Владимиром Святославичем ок. 980 г. государственного
культа Перr на для укрепления идеологической базы молодого
Русского государства 6 Тенденция к подобной языческой реформе отмечена
и у пруссов и проводилась вождями Брутеном и Видевутом, деятельность
которых относится к нач. VI в. 77 Однако если княжеский культ
Владимира был призван укреплять раннефеодальное государство, то
культ Перкунаса у пруссов выделял, возможно, сакрализовал первоначальную
дружинную прослойку пруссов нач. VIII в. Слишком устойчивые
родовые отношения в зто время не предполагали создания государственности
на западной окраине балтского мира.
Глубочайшие корни, которые пустил культ Перуна Перкунаса в народном
сознании, сохранившиеся в этнографических материалах до наших
дней, показывают особую значимость этого культа. Возведение князем
бога громовника на вершину языческого пантеона, жертвоприношения и
моления о даровании плодородия пашням уже соответствуют периоду
прочного становления государственности на примере Киевской Руси
базой которого являлось земле.делие. Само использование ранеебоевых
типов сооружения дружинников в качестве культового оружия показывает
прямую связь дружины с земледельческим хозяйством и культом. Этот
факт знаменует начало превращения жившей ранее только за счёт военной
добычи дружинников в класс феодалов земледельцев X XI вв
Таким образом важнейшая роль оружия как символа раннефеодальной
княжеской. власти кроется в осмыслении его магического смысла как
культового оружия. Меч и топор феодала князя и его вассалов символизирует
жертвоприношение, об еспечивавшее плодородие пашен и связанное
с этим благосостояние земледельцев. 58
ПРИМЕЧАНИЯ 1Кирпичников А Древнерусское оружие. Вып. 1Свод археологических
источников Е. 136. М. Л., 1966. С. 48, 49, 59.
2. Кирпичников А Древнерусское оружие. Вып. 2. Свод археологических
источников Е. 136. М. Л., 1966. С. 42, 45.
3. Даркевич в.п Топор как символ Перуна в древнерусском язычестве
II Советская археология. 196 1N2 4. С. 96, 10 1
4. Szymaliski W. Wсzesnosredniowieсzne nozt z rekojesсiami zakonсzonymi
wolutami w swietle nowyсh bada Wiadomosсi arсheologiсzne. XXXI, 1965. Z. 2 3 146 148.
5. Седов В Восточные славяне в VI XIII вв. М., 1982. С. 268.
6. Рыбаков Б Язычество Древней Руси. М., 1987. С. 139.
7. Даркевич в Топор как символ Перуна С. 94.
8. Кулаков В Прусские земли в свете археологии Проблемы этнической
истории балтов. Рига, 1985. С. 73.
9. aski К. Przyсzyny polityсzne zaboru ziemi сhefnlinskiej przez Prus6w
w XIII wieku. Aсta Baltiсo Slaviсa, 7, 1970 28. 10. Powierski J. Stosunki polsko pruskie do 1230 г. Torun, 1968 12 Даркевич в Топор как символ Перуна С. 96 100. 12. Luсas David. Preussisсhe сhronik. Konigsberg, 18 12 7. 13. Вийрес А Упряжные волы и лошади в Прибалтике Х Х Х вв.
Этнографическое картографирование материальной культуры народов
Прибалтики. М., 1975. С. 32,32. 14. Volkaltfl.Kulikauskiene R. Lietuviai IX XII amz. Vilnius, 1970. Р. 20 5. Кирпичников А Древнерусское оружие. Вып. 1С. 35. 16. Там же. С. 69. 17. Арциховский А Раскопки 195 1г. в Новгороде Советская археология.
XV 953. Рис. 25. 18. Zak J. lmporty skandynawskie па ziemiaсh zaсhodniosfowiaMkiсh,
od IX do XI wieku сzetс katologowa Poznar 963. Ryс. 86. 19. Казакявичюс А. Развитие вооружения жителей Литвы в I тыс. н
Археология и история Пскова и Псковской земли. Псков, 1986. С. 54.
20. Кулаков В Пруссы и восточные славяне Тезисы докладов советской
делегации на V Международном конгрессе славянской археологии.
М., 1985. С. 130.
2 1Paulsen Р. Einige S belsсhwerten in Ostseeraum Doсumenta aгсheologiсa,
W. La Baume dediсata. Вопп, 1956 12 1
22. Heydebrand Lasa F. Die Ьild iсhen Darstellungen auf Prunkwaffen
germanisсh slawisсher Beruhrungsgeblete und ihre Bedeutung fur die genealogisсhe
Gesсhiсhtsforsсhung, Altsсhlesien. 8. 1939 147.
23. Nadolski А. Broi I redniowieсzna z ziem polskiсh. L6d 978 36.
24. Mйller Н., Kбlling Н. Europaisсhe HieЬ und Stiсhwaffen. Вer 1in, 198 77.
25. La Ваите W. Zur Teсhnik der Verzierung ostreuBisсher Waffen der
Wikingerzeit. A reuBen, 6. Jahrg. Н. 2. 194 129. 59
26. Vaitkunskiene L. Sidabras enoves Lietuvoje. Vilnius, 198 1Р. 7 177
27. Рыбаков Б Язычество Древней Руси. С. 297.
28. hlen В. Die Kultur der Wikinger in Ostpreut 1en, Bonner Hefte zur
Vorgesсhiсhte. 1975. 9. Taf. 56.
29. Tautavitius А. Lietuvos arсheologijos atlasas, IV. Vilnius, 1978. Р. 87.
30. Кирпичников А Древнерусское оружие. Вып. 2. С. 36, 37.
3 1Корзухина Г Ладожский топорик Культура Древней Руси. М., 1966. С. 93.
32. Кулаков В Семантика оружия пруссов IX Всесоюзная конференция
по изучению истории, экономики, литературы и языка скандинавских
стран и Финляндии. Т рту, 1982. С. 186.
33. Ханенко Б Ханенко В Древности Приднепровья. Вып. V. Киев, 1902. С. IV.
34. Разин Е История военного искусства. Ч. М., 1940. С. 16.
35. Karwasi 1ska J. Drzwi Gnie nieflskie а rozw6j legendy о w tym Wojсieсhu Drzwy Gnefneir 1skie. WrozJaw, 1956. Т. 120 26,
36. Корзухина Г Ладожский топорик. С. 89.
37. Pau sen Р. Axt und Kreuz in Nord und Osteuropa. Bonn, 1956 52.
38. Hensel W. Studia i materialy do osadniсtwa Wielkopolski wсzesnoshistoryсznej.
Poznan, 1950. Т. 1Ryс. 70.
39. Лебедев Г Этнографические сведения арабских авторов о славянах
и русах Из истории феодальной России. Л., 1978. С. 23, 24.
40. Ковалевский А Книга Ахмеда ибн Фадлана о его путешествии
на Волгу в 92 1922 гг. Харьков, 1956. С. 144.
4 1nетрухин В Об особенностях славяно скандинавских этнических
отношений в раннефеодальный период IX XI вв. Древнейшие государства
на территории СССР. М., 1983. С. 178.
42. Пушкина Т Бронзовый идол из Чёрной Могилы Вестник МГУ.
Сер. 8 История 1984. 3. С. 87.
43. Рыбаков Б Древности Чернигова Материалы и исследования
по археологии СССР. М. Л., 1949. Т. 1N2 С. 4 1
44. Graham сampbe 1J., Kidd D. The Vikings. London, 1980. PI. 98.
45. Спицын А. Гнёздовские курганы в раскопках С Сергеева Известия
Археологической Комиссии. Вып. 15. СПб., 1905. Рис. 3 5, 14 1
46. Filip J. Pradzieje сzeсhosrowaсij. Poznal 95 1Ryс. 10 1
47. Langenheim К. Bedeutung der Wikinger fur Sсhlesiens Fruhgesсhiсhte.
Altsсhlesien. Bd. 6. 1936. Н. 2 287.
48. Петрухин В Погребения знати эпохи викингов по данным археологии
и литературных памятников Скандинавский сборник XXI. Таллин, 1976. С. 163.
49. Топоров В К балте скандинавским мифологическим связям
Donum Baltiсum. Stoсkholm, 1970. С. 539 540.
50. Урбанавичюс В. Реликты язычества в памятниках XIV XVI вв. в
Литве Новое в археологии Прибалтики и соседних территорий. Таллин, 1985. С. 163. 60
5 1Мержинский А Ромове Труды десятого археологического съезда в Риге. Т. 1М., 1899. С. 375, 376.
52. Vo kaite Kulikauskiene R. Ginklai Lietuviu mater ne kultura IX XIII
am iuje, Vilnius, 198 1Р. 37.
53. Heath The Vikings. London, 1986. Р. 25.
54. Pau sen Р. Axt und Kreuz S. 178.
55. Ввлецкая Н Языческая символика славянских архаических ри
туалов. М., 1978. С 14.
56. Herman Zwisсhen Hradsсhin und Vineta. Jena Berlin, 1976 2 19.
57. Даркевич в Топор как символ Перуна С. 100.
58. Paulsen Р. Axt und Kreuz S. 2 15.
59. Tallgren А Zur Arсh ologie Eestis, Dorpat, 1925. АЬЬ. 88, 89.
60. сa er J. Sсeatta proЫems in the light of the finds from Ahus, Studien
utvigna av kungl. Humanistiska vetenskapssamfundet i Lund, 1983 1984. 2.
Р. 10. Тур. Х.
6 1Die Germanen. Ein Handbuсh. Bd. 2. Berlin, 1983 2 15.
62. Кирпичников А Дубов И Лебедев Г Русь и варяги русско скандинавские отношения домонгольского времени Славяне и
скандинавы. М., 1986. С. 237.
63. Herman Slawen und Wikinger in der Fruhgesсhiсhte der Ostseevolker Wikinger und Slawen. Berlin, 1982. АЬЬ. 48 с.
64. Herman Zwisсhen Hradsсhin und Vineta. Bild 57.
65. Топоров В Vilnius, Wilno, Вильнюс город и миф Балтославянские
этноязыковые контакты. М., 1980. С. 32.
66. PendlesonnК G. The Vikings. New York London, 1980. Р. 89.
67. Велецкая Н 1Языческая символика славянских архаических ри
туалов. М., 1978. С. 70 73.
68. Корзухина Г Ладожский топорик. С. 89.
69. Langenheim К. Die Bedeutung S. 288. Taf. XXIX, 4.
70. Городцов В Древнее стремя Государственного Исторического
музея Труды Гим. Вып. 1М., 1926. С. 132.
7 1Paulsen Р. Prunkwaffen der Niederlausitz, Altsсhlesieri. Bd. 7. 1937.
Н. 6.
72. Историко этнографический атлас Прибалтики. Одежда. Рига, 1986.
Рис. 120, 12 1
73. Гамкрелидзе Т.В, Иванов Вяч. Вас. Индоевропейский язык и индоевропейцы.
Тбилиси, 1984. Т. С. 798.
74. Рыбаков Б Язычество Древней Руси. С. 254.
75. Колчин Б Новгородские древности. Резное дерево Свод археологических
источников СССР, El 55. М., 197 1С. 38. Табл. 28, 30.
76. Рыбаков Б Язычество Древней Руси. С. 4 12.
77. Кулаков В Начало дружины пруссов Х Всесоюзная конференция
по изучению истории, экономики, литературы и языка скандинавских
стран и Финляндии. М., 1985. С. 190. 6 1
ЛИТЕРАТУРА 1сa er J. Sсeatta proЫems in the light of the finds from Ahus. Studien utvigna av
kungl. Humanistiska vetenskapssamfundet i Lund. 1983 1984. Р. 7 18.
2. Filip J. Pradzieje сzeсhoэrowaс Poznari, 195 1
3. 1936. gada izrakto piemineklu izstMe, RigA, 1936.
4. Die Germanen. Ein Handbuсh. Bd. 2. Berlin, 1983.
5. Graham сampbe J., Кidd D. The Vikings. London, 1980.
6. Heath Thae Vikings. London, 1986.
7. Hansel W. Studia i materia y do osadnitсtwa Wielkopolski wсzesno сhistoryсznej.
т. 1Poznan, 1950.
8. Негтапп J. Zwisсhen Hradsсhin und Vineta. Jena Berlin, 1976.
9. Неппапп J. Slawen und Wikinger in dег Fruhgesсhiсhte der Ostsee volker
Wikinger und Slawen. Berlin, 1982 18 43. 1О. Heydebrand Lasa F. Die Bildliсhen Darstellungen auf Prunkwaffen germanisсhslawiasсher
Ber0hrungsgeblete und ihre Bedeutung fur die genealogisсhe
Gesсhiсhtsforsсhung. Altsсhlezien, 8, 1939 132 15 Karwasillska J. Drzwi Gnieznienskie а rozwoj legengy о swieetym Wojсieсhu
Drzwi Gnieznienskie. Т. 1Wroсlaw, 1956. 12. La Ваите W. Zur Teсhnik der Verzierung ostreuBisсher Waffen der
Wikingerzeit, A reuBen, 6. Jahrgang. Н. 2. 194 3. Langenheim К. Вedeutung der Wi inger fur Sсhlesiens Fruhgesсhiсhte, Altsсhlesien.
Вd. 6. Н. 2 26 30. 14. Latvijas PSR arheologia. Riga, 1974. 15. MiJhlen В. Die Kultur der Wikinger in Ostpreu en. Bo.nner Hefte zur
Vorgesсhiсhte. 1975. 9. 16. Ml er Н., Kol ing Н. Europaisсhe Hieb und Stiсhwaffen. Berlin, 198 7. Nadolskl А. Bron sredniowieсzna z ziem polskiсh. Lodz, 1978. 18. Paulsen Р. Prunkwaffen der Niedertausitz, Altsсhlesien. Bd. 7. 1937. Н. 1
S. 2 7. 19. Paulsen Р. Axt und Kreuz bei den Nor germanen. Berlin, 1939.
20. Paulsen Р. Einige Sabelsсhwerten in Ostseeraum Doсumenta arсhaeologiсa,
W. La Baume dediсata. Bonn, 1956 12 3 1
2 1Pendlesonn K G. The Vikinge. New York London, 1980.
22. Powlerski. J. Stosunki polsko pruskie do 1230 г. Torun, 1968.
23. Slaski К. Przyсzyny politiсzne zaboru ziemi сhelminskiej przez Prusow w XIII
wieku, Aсta Baltiсo Slaviсa, 7. 1970 23 30.
24. Tallgren А. Arсhaologie Eestis, Dorpat, 1925.
25. Tautaviсius А. Lietuvie arсheologijos atlasas, IV. 1978.
26. Vaitkunskiene L. Sidabras senoves Lietuvoje. Vilnius, 198 1
27. Volkaite Kul kauskiene R. Lietuviai IX XII amziais. Vilnius, 1970.
28. Volkaite Kulikauskiene R. Ginklai Lietuviu mater ne kultura IX XIII amziuje, Vilnius. Р. 6 48.
29. Zak J. lmporty skandynawskie па ziemiaсh zaсhodnioslowianskiсh od IX do XI
wieku сzesс katologowa Poznan, 1963.
30. Арциховский А Раскопки 195 1г. в Новгороде Советская археология,
XVIII. 1953. С. 342 37 1
З 1Белецкая Н Языческая символика славянских архаичеаоос ритуалов. М., 1978
32. Вuйрес А Упряжные волы и лошади в Прибалтике XIII XIX вв. Этнографическое
картографирование материальной культуры народов Прибалтики. М., 1975. С. 12 32. 62
33. Гамкрелидзе Т Иванов Вяч Индоевропейский язьIк и индоевропейцы
Т. Тбилиси, 1984.
34. Городцов В Древнее стремя Государственного Исторического Музея
Труды Государственноrо Исторического Музея. Вып М., 1926. С. 125 134.
35. Даркевич в Топор как символ Перуна в древнерусском язычестве Советская
археология, 196 14. С. 84 102.
36. Историко этнографический атлас Прибалтики. Одежда. Рига, 1986.
37. Казакявичус В. Развитие вооружения жителей Литвы в I тысячелетии н
Археология и история Пскова и Псковской земли. Псков, 1986. С. 53 54.
38. Кирпичников А Древнерусское оружие Свод археологических источников.
EI 36. Вып. 1М. Л., 1966а.
39. Кирпичников А Древнерусское оружие Свод археологических источников.
El 36. Вып. 2. М. Л., 1966 40. Кирпичников А Дубов И Лебедев Г Русь и варяги русскоскандинавские
отношения домонгольского времени Славяне и скандинавы. М., 1986. С. 189 297.
4 1Ковалевский АЛ. Книга Ахмеда ибн Фадлана о его путешествии на Волrу в
92 1922 гг. Харьков, 1956.
42. Колчин Б Новгородские древности. Резное дерево Свод археологических
источников. El 55. М., 197 1
43. Корзухина Г Ладожский топорик Культура Древней Руси. М., 1966.
С. 89 96.
44. Кулаков В Семантика оружия пруссов IX Всесоюзная конференция по
изучению истории, экономики, литературы и языка скандинавских стран и Финляндии.
Тарту, 1982. С. 186 187.
45. Кулаков В Пруссы и восточные славяне Тезисы докладов советской
делегации на Международном конгрессе славянской археологии. М., 1985. С. 130.
46. Кулаков В Прусские земли в свете археологии Проблемы этнической
истории балтов. Рига, 1985. С. 72 74.
47. Лебедев Г Этнографические сведения арабских авторов о славянах и русах Из истории феодальной России. Л., 1978. С. 2 124.
48. Минасян Р Железные ножи с волютообразным навершием Проблемы
археологии, Л., 1978. С. 148 152.
49. nempyxuн В Погребения знати эпохи викингов по данным археологии и
литературных памятников Скандинавский сборник. XXI. Таллин, 1976. С. 153 170.
50. Пушкина Т Бронзовый идол из Ч рной Могилы Вестник Московского
Государственного Университета. 1984. 3. С. 86 87.
5 1Разин Е История военного искусства. Ч. Москва. 1940.
52. Рыбаков Б Древности Чернигова Материалы и исследования по архео
логии СССР. М. Л., 1949. С. 7 93.
53. Рыбаков Б Язычество Древней Руси. М., 1987.
54. Седов В Восточные славяне в VI XIII вв. М., 1982.
55. Топоров В Vilnius, Wilno. Вильнюс город и миф Балтославянские этноязыковые
контакты. М., 1980. С. 3 7 1
56. Урбанавичюс В. Реликты язычества в памятниках 14 16 вв. в Литве Новое
в археологии Прибалтики и соседних территорий. Таллин. 1985. с. 16 66.
57. Ханенко Б Ханенко В Древности Приднепровья. Вып. V. Киев. 1902. 63
О
А сt 2
с
l 8
v 4
23 3 1
Рис. 1Карта распространения культового оружия балтов и славян эпохи раннего средневековья. 1Жреческие ножи с волютообразным навершием 2. Северобалтийская группа топоров XI в. по П. Паульсену
З. Культовые топоры славян с плакированными изображениями реже таушировка XI XII вв. 4. Ареалы
культовых мечей и костяных обрядовых топориков, подковообразных фибул с головками козлов.
В ареале а кроме тоге, представлены булавки с анrенновидными навершиями.
Рис. 2. Культовые мечи западных балтов XI XII вв. и их аналогия. 1меч из могильника Гинталишке Плунгесский р н Литвы
2 меч из бывш. Шиллинен низовья р. Неман
З меч из собрания музея Барджелло Флоренция
4 Щербец коронационный меч польских королей.
Материалы 1и 2 железо 3 железо, плакированное серебром с инкрустацией
медью 4 железоr плакированное серебром с чернью. 65
4
Рис. 3. Жертвенные топоры пруссов и ливов XI XII вв. 1топор из погр. 16 могильника Ирзекапинис Зеленоградский р н Калининград
ской обл.
2 топор из дер. Углы Новгородская обл.
3 топор из кург. 36 могильмика Путели Латвия
4 принесение в жертву миссионера Войцеха сцена XIV Гнезненских врат
Материалы 13 железо с таушировкой серебром 4 бронза 66
Рис. 4. Жертвенные топоры Шлёнска и Моравии. 1топор из Жагана Зеленогурское воев.
2 топор из городища Шаубенберг
З топор из Губена Зеленоrурское воев. Польши
4 топор из собраний Венского музея.
Материалы 14 железо с плакировкой серебром и инкрустацией бронзой. 67
Рис. 5а. Изображения бога громовника и ero сакральных животных
в искусстве Балтийского субрегиона VIII XIV вв 1скеатта VIII Фрисланд
2 и 3 подвески Х в. из гнёздовского к.лада 1868 г.
4 фибула из погр. 94 могильника Ирзекапинис вторая пол. Х в.
5 наконечник ножен меча из погр. 7 могильника Ирзекапинис сер. Х в.
6 накладка конского оголовья из погр. 45 могильника Ирзекаm 1нис кон. XI в.
7 фибула из Курглинтишкяй Укмергский р н Литвы 68
J
I I
I I
I I I 1
Рис. 56. Изображения бога громовника и его сакральных животных
в искусстве Балтийского субрегиона VIII XIV вв.
8 стремя из фондов Государственного Исторического Музея Москва Место ftаходки неизвестно 9 стремя из Каунасского исторического музея, случайно обнаруженное в погребении
на могильнике Masteikiai, Kauno КVIM, N2 2332 12 Lietuva.
Стр емена воспроизводят в своих нижних частях очертания лезвий культовых
топоров.
Материалы 13, 7 серебро 4 и 5 бронза 6, 8, 9 железо, плакированное серебром. 69